+7 (495) 645 80 10Светлана Тарнопольская прокомментировала, как правильно делить долги по кредитам, и рассказал, кто должен доказывать, что полученные деньги были истрачены на благо семьи. Практика, когда супруги после развода делят не только жилье и другое имущество, но и долги, для российских судов стала привычной.
Текст: Мария Труханова
Практика, когда супруги после развода делят не только жилье и другое имущество, но и долги, для российских судов стала привычной. Но всегда ли кредитные обязательства, возникшие во время брака, должны быть признаны общими для бывших мужа и жены? Верховный суд объяснил, как правильно делить долги по кредитам, и рассказал, кто должен доказывать, что полученные деньги были истрачены на благо семьи. Эксперты с его точкой зрения согласились, но предостерегли суды воздерживаться от формального подхода при рассмотрении подобных дел.
На семью ли потрачены деньги?
После развода Александр Морозов (фамилия изменена – прим. ред.) обратился в суд с иском о разделе имущества (мебели и техники) и долга по кредиту, взятому на нужды семьи. Истец просил взыскать с бывшей жены Ольги половину выплаченной им суммы – 193 750 руб. Та же заявила встречные требования, указав, что дважды брала в банках деньги на семейные расходы. Морозова просила обязать экс-супруга возместить ей половину сумм в размере 158 244 руб. В марте прошлого года Карсунский районный суд Ульяновской области частично удовлетворил требования заявителя, решив, что бывшая жена должна выплатить ему половину стоимости имущества, признанного общим, и 1/2 суммы погашенного долга по кредиту. В удовлетворении встречных исковых требований Морозовой было отказано, поскольку та не доказала использование полученных денежных средств на нужды семьи. Ульяновский областной суд, куда та обратилась с апелляционной жалобой, определил, что общими должны быть признаны долги по всем кредитам, взятым во время брака, обязав Морозова выплатить бывшей жене затребованную ею сумму. В определении апелляция указала: нормами семейного законодательства установлена презумпция возникновения денежных обязательств в период брака в интересах семьи. Поэтому доказывать, что бывшая жена тратила полученные в банках деньги на личные нужды («неотложные», как указано в заключенных ею кредитных договорах) должен был сам Морозов. А раз он этого не сделал, платить должны оба. Точку в споре поставили судьи Коллегии по гражданским делам ВС (Александр Кликушин, Татьяна Вавилычева и Игорь Юрьев), которые рассмотрели дело Морозовых (№ 80-КГ15-32) в апреле этого года.
Апелляция ошиблась с бременем доказывания
ВС указал, что в силу п. 3 ст. 39 СК (определение долей при разделе общего имущества супругов) общие долги бывших мужа и жены распределяются между ними пропорционально присужденным долям. Вместе с этим в п. 2 ст. 35 СК (владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов) и п. 2 ст. 253 ГК (владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности) говорится, что если муж или жена совершают какие-то действия с совместным имуществом, вторая «половина» согласна с ними по умолчанию. «Однако положения о том, что такое согласие предполагается также в случае возникновения у одного из супругов долговых обязательств перед третьими лицами, действующее законодательство не содержит», – сказано в определении ВС. Наоборот, п. 1 ст. 45 СК (обращение взыскания на имущество супругов) предусматривает, что взыскание по долгам одного из супругов может быть обращено лишь на его личное имущество, то есть, законодательство допускает существование для каждого из супругов отдельных обязательств. Из содержания п. 2 той же статьи следует, что долг по кредитному договору или договору займа, заключенному мужем или женой, может быть признан общим, если полученные средства были истрачены на нужды семьи. Бремя доказывания этих обстоятельств лежит на стороне, претендующей на распределение долга, в нашем случае — на Ольге Морозовой.
По мнению ВС, суд апелляционной инстанции, удовлетворяя требования экс-супруги, неверно распределил между сторонами бремя доказывания, из-за чего и пришел к ошибочному выводу о том, что полученные в кредит средства она тратила на нужды семьи и возвращать их должны были оба супруга. Вместе с тем еще при рассмотрении дела в первой инстанции Морозова не смогла доказать, что брала и расходовала деньги на «семейные» цели. «При таких обстоятельствах оснований для отмены решения суда первой инстанции в указанной части у суда апелляционной инстанции не имелось», – заключили судьи Коллегии по гражданским делам, отменяя апелляционное определение и отказывая Морозовой в праве требовать с бывшего мужа погашения ее личных долгов.
Часто личные долги все же являются общими
Эксперты, опрошенные Право.ru, с одной стороны признают правоту ВС, который исправил ошибку апелляции, а с другой призывают суды при рассмотрении такого рода дел уходить от формального подхода и более детально исследовать, на что были истрачены заемные средства.
«Ситуация, которая заинтересовала ВС, далеко не оригинальна – подобных дел даже в моей практике добрый десяток наберется, – комментирует адвокат Алексей Михальчик. – В московских судах по подобным делам уже давно сформировался подход не в пользу раздела долга, полученного без согласия супруга. В любом случае, правовая позиция ВС послужит единообразию судебной практики по данным спорам по всей России».
«Согласно букве действующего законодательства, использованный ВС подход полностью обоснован», – считает Светлана Тарнопольская, партнёр КА «Юков и партнёры». Вместе с тем, по мнению юриста, это законодательство несовершенно. Ведь зачастую супруги получают кредит на общие семейные цели, несмотря на то, что заемщиком выступает только один из них. «Таким образом, установленная в ст. 45 СК презумпция раздельности обязательств, на мой взгляд, не соответствует складывающимся в 90% случаев отношениям. В результате после развода заемщик оказывается в плачевной ситуации, когда кредит потрачен на общие нужды, а то и на нужды второго супруга, а все обязательство «висит» на заемщике, который (естественно) во время счастливого брака не думал о сборе доказательств расходования заемных средств», – говорит Тарнопольская. Она считает, что необходимы изменения установленной законом презумпции на общность ответственности по обязательствам, если не доказано, что они были взяты на себя одним из супругов в личных интересах.
Михальчик здесь соглашается с коллегой. «Моя личная оценка этого решения двоякая: с одной стороны ход с разделом мнимых долгов использовался недобросовестными супругами для получения выгодных позиций при разделе совместно нажитого имущества, но во многих случаях имущество действительно приобретается на заемные деньги, к которым формально имеет отношение только один из супругов. Таким образом, мы можем смоделировать ситуацию, когда машина, квартира, дача и так далее при разводе делятся пополам, а вот долги, которые брались на их приобретение, «повисают» на том из супругов, который непредусмотрительно выступил заемщиком. Хотелось бы надеяться, что суды воспримут позицию ВС не формально и будут в каждом случае устанавливать действительность совершенного займа», – выражает свою позицию адвокат.
Еще один недостаток законодательства, который «всплывает» при рассмотрении такого рода дел, подметила Светлана Бурцева, председатель Люберецкой коллегии адвокатов. «Несмотря на то, что определение «общего долга» в законодательстве отсутствует, суды признают таковым обязательства одного из супругов, по которым все полученное им было использовано на нужды семьи», – комментирует она сложившуюся практику.
http://pravo.ru/story/view/129028/
