+7 (495) 645 80 10Виктория Большагина прокомментировала, решение Верховного суда относительно дела двух чеченских милиционеров, которые были убиты 20 лет назад в Грозном при проведении спецоперации российским военными.
Текст: Алексей Малаховский
20 лет назад после спецоперации российских военных погибли двое чеченских милиционеров. Их убили выстрелами в голову. За 20 лет виновных в этом преступлении не нашли. Дело по факту их смерти то приостанавливали, то снова возобновляли. ЕСПЧ признал, что расследование российские власти проводят неэффективно. Ссылаясь на решение Страсбургского суда, брат одного из погибших решил взыскать компенсацию морального вреда с РФ. Две инстанции его иск частично удовлетворили, но Верховный суд указал на ошибочность выводов нижестоящих судов. Мнения экспертов разделились.
По закону нельзя рассчитывать на компенсацию морального вреда, если опираться только на факт родства с погибшим. Партнер МКА «Солдаткин, Зеленая и Партнёры» (SZP Law) Ольга Зеленая отмечает, что суд должен установить, чем подтверждается причинение нравственных или физических страданий родственнику умершего. Также одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является именно вина причинителя, которая подразумевается, если тот не докажет её отсутствие, поясняет эксперт. С этой сложностью и столкнулся брат убитого чеченского милиционера Асланбек Дамаев.
Убийства давно минувших дней
История началась еще 20 лет назад. В 1999–2000-х годах на территории Чечни шли активные вооруженные действия. Федеральные российские войска восстанавливали контроль над республикой и сражались с боевиками. Осенью 2000-го года «федералы» окружили центральный рынок Грозного для проверки паспортов у местных торговцев. Жители города уверяли, что эта спецоперация представляла собой грабеж, который устроили военные. Тот конфликт закончился тем, что проверяющие открыли стрельбу в воздух и задержали несколько десятков чеченцев, среди которых оказались Асланбек Кукаев и Росланбек Дамаев – милиционеры. К вечеру того же дня «федералы» отпустили большинство задержанных. Но чеченских силовиков среди освобожденных не оказалось. Родственники начали их разыскивать.
Лишь 22 апреля 2001 года бойцы мобильного отряда федеральных сил при обследовании территории обнаружили у входа в подвал Пединститута Грозного два трупа. Экспертиза показала, что тела принадлежат двум пропавшим милиционерам, их убили выстрелами в голову.
Предварительное следствие по уголовному делу о пропаже и убийстве чеченских силовиков неоднократно приостанавливалось и возобновлялось. Семь лет назад следователь по особо важным делам 3-го отдела по расследованию особо важных дел СУ СКР по Чеченской Республике в очередной раз его приостановил. Причина – не удалось установить лиц, которые подлежат привлечению в качестве обвиняемых.
Пока российские сотрудники правоохранительных органов безрезультатно пытались найти убийц милиционеров, родственники одного из них дошли до Европейского суда по правам человека. Осенью 2007 года Страсбургский суд удовлетворил иск Хамзата Кукаева – отца одного из погибших. Учитывая сумму судебных издержек, в его пользу взыскали €49 000 с РФ. Суд указал, что именно Россия нарушила «право на жизнь» убитого. Кроме того, российские власти не смогли эффективно изучить обстоятельства исчезновения и гибели Кукаева-младшего, отметили судьи. ЕСПЧ в своем решении учел и то, что правительство РФ не представило в суд запрошенные документы по делу чеченского милиционера.
Компенсация за смерть брата
Учитывая решение Страсбургского суда, Асланбек Дамаев, брат второго погибшего, решил взыскать 5 млн руб. компенсации морального вреда с РФ в лице Минфина. Две инстанции частично удовлетворили его иск и присудили заявителю 1 млн руб. В обоснование такого решения суды сослались на решение ЕСПЧ, который установил вину российских властей в случившемся.
Минфин обжаловал акты нижестоящих судов в Верховном суде. ВС отметил, что судам в подобных делах необходимо учитывать обстоятельства, которые свидетельствуют о причинении заявителям физических или нравственных страданий. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда, подчеркнули судьи ВС (дело № 23-КГ20-1).
«При определении размера компенсации морального вреда суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и заслуживающих внимания иных обстоятельств каждого дела», – указано в решении ВС.
Кроме того, если невозможно установить непосредственного причинителя вреда, а также его вину, основания для компенсации морального вреда по правилам норм гл. 59 ГК («Обязательства вследствие причинения вреда») отсутствуют, пояснила судебная коллегия по гражданским делам ВС.
Но главное – в материалах дела нет доказательств, безусловно свидетельствующих о том, что смерть Дамаева наступила из-за противоправных действий российских военнослужащих. А ссылка на постановление ЕСПЧ некорректна, так как это решение вынесли не по заявлению истца Дамаева.
Учитывая перечисленные обстоятельства, тройка судей под председательством Людмилы Пчелинцевой отменила акты нижестоящих судов и отправила дело на новое рассмотрение в Ленинский районный суд Грозного (пока еще не рассмотрели).
Юристы: несправедливо возлагать бремя доказывания на истца в этом деле
По закону заявителю, чтобы добиться удовлетворения требования о компенсации морального вреда, нужно доказать четыре обстоятельства:
– наступление вреда;
– противоправность деяния причинителя вреда;
– наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда;
– вину причинителя вреда.
В рассматриваемом деле заявитель не доказал весь круг перечисленных обстоятельств, считает Виктория Большагина из Юков и Партнеры . Анна Лапыцкая из Mazka, Metelkin, Bushmin & Partners подчеркивает, что решение ЕСПЧ в спорной ситуации может только учитываться при принятии решения о компенсации морального вреда Дамаеву, но этот документ нельзя положить в его основу. А адвокат Адвокатское бюро «Торн» Ольга Ростоми и вовсе уверена, что обсуждаемая позиция ВС позволит немного сдвинуть практику присуждения судами слишком низких сумм выплат: «Она обязывает суд мотивировать, почему та или иная сумма является достаточной за смерть близкого человека».
С коллегами не соглашается партнер Шаймарданов, Ялилов и Сабитов Айнур Ялилов. По его мнению, в рассматриваемой ситуации именно ответчик должен доказывать, что истец не мог понести нравственных страданий, поскольку не поддерживал родственных отношений с погибшим близким родственником: «Иное толкование кощунственное».
Айнур Ялилов, партнер Шаймарданов, Ялилов и Сабитов
Представители власти похитили и жестоко убили твоего брата, представители власти не провели эффективного расследования по данному факту, виновных не наказали, а представители судебной власти просят доказать, что ты мог страдать из-за этого. Не покидает мысль, что здесь мотивом суда была исключительно защита бюджета от вала исков пострадавших семей в Чечне.
Вот и Вероника Величко из Avelan уверена, что ВС подошел к вопросу слишком формально, когда указал на то, что сам по себе факт родства не является основанием для подобной выплаты. С точки зрения гражданского права это так, поскольку нужно доказать, что лицо испытало нравственные или физические страдания, рассуждает она: «Когда мы говорим об утрате близких, как доказать страдания? Абсурдно и негуманно возлагать какое-то тяжелое бремя доказывания на родственников, поэтому справедливо презюмировать такие страдания, если за взысканием обращаются близкие родственники или родственники, которые проживали с убитым».
Руководитель судебных проектов АБ «Павел Хлюстов и партнеры» Яна Чернобель подчеркивает, что у нее не возникает сомнений в правоте истца по этому делу после прочтения постановления ЕСПЧ: «К сожалению, ВС дал другие указания. С большой долей вероятности при повторном рассмотрении дела в иске будет отказано в полном объеме».
https://pravo.ru/story/222729/?desc_search=
